Чаша Востока. Письма Махатм: Избранные письма 1880–1885

Письмо VIII

Оккультная наука — это не такая наука, в которой тайны можно передать сразу, путём письменного или даже устного сообщения. Если бы это было так, то «Братьям» оставалось бы только издать Руководство по этой науке, чтобы обучать ей в школах наподобие грамматики. Обычное заблуждение людей — что мы старательно окружаем себя и наши силы тайной, что мы желаем сохранить наше знание для себя, и самовольно, «без всякой на то причины и намеренно», отказываемся передавать его. Истина же в том, что пока неофит не достиг состояния, необходимого для той степени Озарения, на какую он способен и имеет право, большинство Тайн, если не все они — несообщаемы. Восприимчивость должна быть равной желанию наставить. Озарение должно прийти изнутри. До тех пор — никакие фокусы-покусы заклинаний или ритуализованные действа, никакие метафизические лекции или словопрения, никакие возложенные на себя епитимьи не могут дать этого. Всё это не более чем средства к достижению цели; и всё, что мы можем сделать, это указать на применение тех средств, которые, как установлено эмпирически опытом веков, ведут к желанной цели. И всё это было известно и вовсе не было тайной на протяжении тысячелетий.

Пост, медитация, чистота мысли, слова и поступков; молчание в течение известного периода времени, чтоб предоставить возможность самой природе заговорить с тем, кто приходит к ней за познаниями; овладение животными страстями и порывами, полная бескорыстность побуждений, употребление некоторых благовоний и окуриваний в физиологических целях — всё это было обнародовано как средства к достижению указанной цели со времён Платона и Ямвлиха* на Западе и с гораздо более ранних времён наших индийских Риши*. Как должны они сообразовываться с каждым индивидуальным характером — это, конечно, дело его собственного опыта и бдительной заботы его наставника или гуру. Такова в действительности часть его курса обучения, и его гуру или наставник может лишь помочь ему своим опытом и силою воли, но не может сделать больше до последнего и Высшего посвящения.

Я также придерживаюсь мнения, что лишь немногие кандидаты представляют себе степень неудобства — более того, страдания и вреда, которым подвергает себя упомянутый наставник ради своего ученика. То, что специфические физические, моральные и умственные качества неофитов, так же как и Адептов, очень разнятся, это каждый легко поймёт. Таким образом, в каждом случае наставник должен приноравливать свои качества к качествам ученика, и напряжение ужасно, ибо, чтоб достичь успеха, мы должны привести себя в полное соответствие с человеком, проходящим обучение. И чем выше силы Адепта, тем менее соответствия у него с природою непосвящённых, которые часто приходят к нему пропитанные эманациями внешнего мира, этими животными эманациями себялюбивой, грубой толпы, которых мы так опасаемся. Чем дольше был он отделён от этого мира и чем чище он стал, тем тягостнее возложенный им на себя труд.

Итак — знание может быть сообщаемо лишь постепенно; и некоторые из высочайших тайн — будь они действительно сформулированы, даже на ваше хорошо подготовленное ухо, — могут прозвучать для вас как бессмысленная тарабарщина, несмотря на всю искренность ваших уверений, что «абсолютное доверие исключает недоразумения». Вот истинная причина нашего умалчивания. Вот почему люди так часто жалуются, имея вроде бы веские основания, что им не даётся новое знание, хотя они трудились ради получения его два-три года и даже больше. Пусть те, кто действительно хочет учиться, оставят всё и приходят к нам, вместо того чтобы просить и ожидать, чтоб мы пришли к ним.

Дать человеку больше знания, нежели он в данную минуту способен вместить, — опыт весьма опасный; кроме того, ещё и другие соображения удерживают меня. Внезапное сообщение фактов, столь выходящих за рамки обычного, во многих случаях губительно не только для неофита, но и для тех, кто находится непосредственно около него. Это подобно передаче адской машины или заряженного револьвера со взведённым курком в руки того, кто никогда не видел подобных вещей. Наш случай в точности аналогичен. Мы чувствуем, что время приближается и что мы должны выбрать между торжеством Истины и Царством Заблуждения — и Ужаса. Мы должны допустить немногих избранных к великой тайне или же предоставить гнусным шамарам* увлечь лучшие европейские умы в наиболее безумный и губительный из предрассудков — спиритизм; и мы действительно чувствуем, как будто мы передаём целый груз динамита в руки тех, кого мы хотим видеть защищающимися от красношапочных Братьев Тьмы.

Итак, поскольку нам приходится одной рукой передавать миру крайне нужное и тем не менее опасное оружие, а другой отгонять шамаров (разрушение, произведённое ими, уже огромно), не думаете ли вы, что мы имеем право медлить, выдерживать паузу и чувствовать необходимость осторожности, как никогда ранее?

Подведём итог: злоупотребление знанием со стороны ученика всегда отзывается на наставнике; также, сдаётся мне, вам ещё неизвестно и то, что, разделяя свои тайны с другими, Адепт в силу непреложного Закона задерживает своё собственное продвижение к Вечному Покою*. Возможно, то, что я сообщил вам сейчас, поможет вам увидеть вещи в более верном свете и тем лучше оценить наше взаимное положение. Шатание на пути не приводит к быстрому окончанию пути. К тому же вас должно поразить как труизм, что Цена должна быть заплачена за всё и каждая истина оплачивается кем-то; в данном случае — мы платим. Не бойтесь, я готов заплатить мою долю, и так я сказал тем, кто задал мне этот вопрос.

Вспомните, что я сказал в моём последнем письме о Планетных духах. Чан-чуп* (адепт, который силою своего знания и озарения души освобождается от проклятия бессознательного перевоплощения), вместо того чтобы воплотиться лишь после телесной смерти, может по своей воле и желанию совершить это, и неоднократно, в течение своей жизни, если сочтёт это нужным.

Примечания к письму VIII

Письмо VIII

Ямвлих (сер.III в.–330) — античный философ, основатель сирийской школы неоплатонизма.

Риши (санскр.) — употребляется в значении «мудрец», «учитель»; первоначально относилось к вдохновенным творцам ведийских гимнов.

Шамар (тиб. zhwa-dmar) — «красная шапка»; последователи тибетского буддизма, не принявшие реформы Цонкапы и в большинстве своём предавшиеся колдовству, чёрной магии, пьянству и прочим порокам, — отсюда выражение (красношапочные) Братья Тьмы. См. примеч. к письму VII: Цонкапа (1358–1419) — крупнейший реформатор буддизма и основатель школы гелукпа («стезя добродетели»), или «жёлтых шапок», родившийся близ оз. Кукунор на северо-востоке Тибета. В монголизированном произношении, принятом в Бурятии, — Цзонхава.

...к Вечному Покою — эпитет Нирваны из знаменитой поэмы Эдвина Арнольда Свет Азии (1879).

Чан-чуп (тиб. byang-chub), бодхи (санскр.) — просветление, высшее (совершенное) знание.

a priori (лат.) — «из предыдущего», на основании ранее известного.