ДЫХАНИЕ

То, что мы называем своим «я»,— это просто вращающаяся дверь, которая движется, когда мы вдыхаем и когда мы выдыхаем.

Когда мы практикуем дзадзэн, наше сознание всегда следует за дыханием. Когда мы вдыхаем, воздух проникает во внутренний мир. Когда мы выдыхаем, воздух выходит во внешний мир. Внутренний мир безграничен, и внешний мир также не имеет предела. Мы говорим «внутренний мир» или «внешний мир», но в действительности существует лишь один единый мир. В этом безграничном мире наше горло подобно вращающейся двери. Воздух входит и выходит, как будто кто-то проходит через эту вращающуюся дверь. Если вы думаете: «Я дышу», то «я» здесь лишнее. Нет того, кто произносит «я». То, что мы называем своим «я»,— это просто вращающаяся дверь, которая движется, когда мы вдыхаем и когда мы выдыхаем. Она просто движется; вот и всё. Когда ваше сознание достаточно чисто и спокойно, чтобы следовать за этим движением, то больше нет ничего: нет «я», нет мира, нет сознания, нет тела, а есть одна только вращающаяся дверь.

Поэтому, когда мы практикуем дзадзэн, присутствует только одно — движение дыхания, мы же сознаём это движение. Не следует быть рассеянными. Но сознавать это движение — значит сознавать не своё маленькое «я», но, скорее, свою всеобъемлющую природу, или природу Будды. Такое сознание очень важно, поскольку обычно мы очень односторонни. Наше обычное понимание жизни двойственно: вы и я, это и то, хорошее и плохое. Но, в сущности, установление таких разграничений само по себе уже есть сознание всеобщности существования. «Вы»— значит сознавать всеобщность, выраженную в форме «вы», и «я»— сознавать её в форме «я». Вы и я — просто вращающаяся дверь. Такое понимание необходимо. Это даже нельзя назвать пониманием; это поистине подлинный опыт познания жизни, приобретаемый путём практики дзэн.

Так, когда вы практикуете дзадзэн, понятие времени или пространства отсутствует. Возможно, вы скажете: «Мы начали сидеть в этой комнате без четверти шесть». Таким образом, у вас имеется некое представление о времени (без четверти шесть) и некое представление о пространстве (в этой комнате). Однако, по сути дела, ваше действие заключается лишь в том, что вы сидите и сознаёте всеобщее движение. Вот и всё. В это мгновение вращающаяся дверь открывается в одну сторону, а в следующее мгновение — в противоположную. Миг за мигом каждый из нас повторяет это движение. В этом нет понятия времени или пространства. Время и пространство — едины. Вы, возможно, скажете себе: «Сегодня днём я должен сделать такие-то дела», но в действительности нет никакого «сегодня днём». Мы делаем дела одно за другим. Вот и всё. Нет такого времени, как «сегодня днём», или «час дня», или «два часа дня». В час дня вы будете обедать. Пообедать — это само по себе час дня. Вы будете в каком-то месте, но это место нельзя отделить от часа дня. Для того, кто действительно ценит свою жизнь, пространство и время — это одно и то же. Но когда мы начинаем уставать от жизни, то, возможно, говорим себе: «Не следовало бы идти сюда. Может быть, гораздо лучше было бы пойти пообедать в другое место. Это место не слишком хорошее». В своём сознании вы зарождаете мысль о месте отдельно от реального времени.

Или вы, возможно, скажете себе: «Это плохо, поэтому мне не следует это делать». На самом деле, когда вы говорите: «Мне не следует это делать», в это мгновение вы совершаете не-действие. Так что у вас нет выбора. Когда вы разграничиваете понятие времени и пространства, вам кажется, будто у вас есть какой-то выбор, но фактически вы вынуждены совершать действие или не-действие. Не-делание есть делание. Хорошее и плохое существуют только в вашем сознании. Поэтому не следует говорить: «Это хорошо» или «Это плохо». Вместо того чтобы сказать, что это плохо, вы должны сказать себе: «Не делать!» Если вы думаете: «Это плохо», вы сами запутываете себя. Поэтому в области чистой религии нет путаницы времени и пространства, хорошего и плохого. Всё, что мы должны делать,— это делать, когда дело пришло. Делайте! Что бы это ни было, мы должны делать это, даже если это не-делание чего-то. Мы должны жить в это мгновение. Поэтому, когда мы сосредоточиваемся на своём дыхании, мы становимся вращающейся дверью, и мы делаем то, что следует делать, то, что должны делать. Это практика дзэн. В этой практике нет никакой путаницы или смятения. Если вы установите такой образ жизни, в вас вообще не будет смятения.

Тодзан, знаменитый учитель дзэн, сказал: «Голубая гора — отец белого облака. Белое облако — сын голубой горы. Весь день они зависят друг от друга, не будучи зависимы. Белое облако — это всегда белое облако. Голубая гора — всегда голубая гора». Это ясное, понятное объяснение жизни. Имеется, быть может, много вещей, подобных белому облаку и голубой горе: мужчина и женщина, учитель и ученик. Они зависят друг от друга. Но белое облако не должна беспокоить голубая гора. Голубую гору не должно беспокоить белое облако. Они вполне независимы, но также и зависимы. Так мы живём, и так мы практикуем дзадзэн.

Когда мы обретаем своё подлинное «я», мы просто становимся вращающейся дверью, и мы совершенно независимы от чего бы то ни было и в то же время зависимы от всего. Без воздуха мы не можем дышать. Каждый из нас окружён мириадами миров. Мы постоянно пребываем в центре мира, миг за мигом. Поэтому мы полностью зависимы и независимы. Если у вас есть подобный опыт, если вы знаете, как жить подобным образом, вы обладаете полной независимостью; ничто не будет беспокоить вас. Так что, когда вы практикуете дзадзэн, ваше сознание должно быть сосредоточено на дыхании. Подобное действие лежит в основе всеобщего бытия. Без этого опыта, этой практики, невозможно обрести полную свободу.